Исправление и наказание

Священник проводит первую церковную службу в новой часовне, построенной на пожертвования олигарха Виктора Верхоланцева. Рядом с Виктором стоят его бывшая жена (Лида) и нынешняя (Жанна). В храм заходят взрослые дети Виктора и Лиды – Костя и Марина. Костя говорит отцу: тебя в твоем министерстве не поймаешь, а мой стартап в Лондоне без твоего перевода не взлетит. Марина просит отца организовать выступление популярного певца на ее дне рождения. Виктор требует, чтобы дети соблюдали тишину во время богослужения. Звонит его мобильный телефон. Виктор выходит из храма, ведет переговоры: так, кто там у нас прокурор? Вот пусть он все и объясняет гражданам. Или мы запись, как он в Тае отдыхал нетрадиционно, этим же гражданам в новостях покажем. Все, выполняй.

Закончив разговор, Виктор обращается к иконе Николая Чудотворца на фасаде часовни. Ну, и что мы так свысока смотрим? Справляюсь тут как-то без вас. Пока не вы мне, а я вам помогаю. Вас же тоже много. И Коле дай, и Пете дай, и Паше дай. Что молчишь-то? А спасибо? На колокольне начинает бить колокол. Виктор вздрагивает от неожиданности: напугал, черт. Да ладно, не за что. Пользуйтесь.

Перекрытия на колокольне рушатся, огромный колокол падает прямо на стоящего внизу олигарха.

После похорон Верхоланцева его адвокат сообщает семье покойного, что Виктор не составил завещания, поскольку не собирался умирать. По телевизору передают криминальные новости. Началась череда арестов чиновников и бизнесменов, связанных со структурами погибшего недавно гражданина Верхоланцева. Раскрытие коррупционных схем ведется совместно с Федеральной службой безопасности. Проводятся обыски, заблокированы финансовые счета… Костя выключает телевизор: да понятно, что нас теперь все будут по МКАДу объезжать. Деньги где? Адвокат: арестованы. Костя: но что-то же можно вытащить – акции, бонды, надвижка? Вы же адвокат, давайте, отмените все эти аресты. Адвокат: это дорого и долго. Господин Березовский потратил миллионы, пока судился. И в результате все равно повесился. Жанна: это вы так тонко и деликатно намекаете, что мы теперь с голой попой? Лида наливает себе из графина виски. Адвокат: теоретически, у вас миллиард. А практически, у вас нет денег расплатиться за этот виски. Костя хватает со стола конверт: а это что? От отца – Неверовой. Костя просматривает содержимое конверта, там документ из швейцарского банка, где на счету лежат 50 миллионов франков. Адвокат поясняет: это письмо вашего отца, которое вернулось о некоей госпожи Неверовой. Костя: да пофиг на нее! Как я могу получить эти деньги? Адвокат: человек, который захочет получить эти деньги, должен знать цифровой ключ – 16 цифр. Костя: значит, ключ у этой Неверовой? Лида: нет, только не это.

Алена Неверова, замначальника исправительно-трудовой колонии, проводит воспитательную работу со своими подопечными. Осужденные должны маршировать строем по желтой разметке на плацу, исполняя песенку из мультфильма «Волшебник изумрудного города». Зэки делают это без особого энтузиазма. Алена сокрушается: нужно как-то бодрее и петь, и шагать. Вспомните, как это делал Железный дровосек, Лев, Страшила. Вы тоже должны пройти извилистый путь прежде, чем раскроется заложенный в вас потенциал. В детстве в вас что-то не заложили, но моя экспериментальная методика сделает из вас человеков.

На плацу появляется мужчина в деловом костюме, обращается к зэкам: ну что, мужики? Я откланяться пришел. Алена: Лопахин, куда это вы такой нарядный? Лопахин: все, товарищ капитан, досрочка. Скучайте по мне. Я тоже по вашему зоопарку скучать буду. Алена просит надзирателя Голованова подменить ее.

Алена врывается в кабинет начальника колонии (Павел Идрисович Поляков), несмотря на протесты его помощницы Яны. Там Лопахин разгуливает в костюме и с зоной прощается! И куда же это он от нас уезжает? Идрисыч: на свободу. Условно-досрочное пришло. Вот, даже бумаги есть. Алена: то есть, этот ушлый фрукт, который семь детских лагерей продал под коттеджи, а потом сел не на строгий, а к нам на поселение, теперь еще и по УДО выходит? Вот только не надо из меня дуру делать. Идрисыч: а от меня-то ты что хочешь? Алена: я хочу справедливости и честности. Подождите-ка. У нас ведь сегодня суббота? То есть, приказ по УДО вступит в силу только в понедельник. Идрисыч: Неверова, с ним же бесполезно возиться. Занимайся с теми, кому не все по барабану. Алена: товарищ подполковник, не здоровым нужен врач, а больным. И не забывайте, мы здесь не только наказываем, но и исправляем. Так что до понедельника буду работать по экспресс-методике. Так сказать, педагогический блицкриг. Алена забирает папку с приказом и покидает кабинет.

Лида подливает себе еще виски: не хочу говорить на эту тему. Жанна: успокойся, мать-героиня. Видишь, нищие дети волнуются. Кто такая эта Неверова? Лида: это первая жена Витеньки. Она откуда-то из деревни. Адвокат уточняет: жена Виктора Петровича умерла три года назад. Это его дочь.

Иван Зыков, вышедший недавно по УДО, выезжает с территории колонии на мотоцикле с прицепом, где лежит свежеструганный гроб. Из его магнитофона раздается песня в исполнении Владимира Высоцкого. За воротами Иван видит Алену, которая стоит у выгребной ямы. Иван шутит: Алена Викторовна, там же исправлять уже нечего. Алена: Иван, езжайте, куда ехали. К Алене подходит Лопахин: вызывали? Та велит Лопахину помочь ей поднять крышку ямы, которая заполнена фекалиями. Затем она говорит: помните, мы с вами читали книжку про Бармалея? Так вот, вы – такой же мелкий разбойник. Бармалей тоже не любил детей, а потом он встретился с крокодилом и перевоспитался. Алена протягивает Лопахину ковш, указывает на ассенизаторскую цистерну, которая стоит возле ямы: черпайте отсюда – туда. И вспоминайте детишек, которых вы обворовали. Лопахин: это шутка? Смешно. Алена: это метафора. Вам надо пережить катарсис, как Бармалею. Вперед, искупайте вину. Лопахин: да искупил я! И всем наверху занес. А то, что они с тобой не делятся, так это ты погонами не вышла. Алена: Лопахин, что ж вы всех по себе-то меряете? Лопахин: вот такой я гнилой человек. Алена: ну что ж, стратегия меняется. Я вас заставлять не буду, вы все сделаете сами. Вот документы о вашем досрочном освобождении, а вот это – грузик. Алена кладет в папку грузик, застегивает молнию и бросает папку в яму: добро пожаловать в живот к крокодилу. Лопахин: с ума сошла, Неверова? Да клал я на твоих детишек и на тебя с твоими Бармалеями. Быстро доставай документы! Алена: а вы никогда не задумывались, что каждый человек добр и хорош? После этого она толкает Лопахина, тот падает в яму. Алена: его нужно только подтолкнуть в нужную сторону, как я вас сейчас. Лопахина не видно на поверхности вонючей жижи, со дна поднимаются только пузыри. Напуганная Алена тоже прыгает в яму.

Возвращаясь, Иван слышит крики Алены: Иван! Зыков! Я знаю, что это вы, узнала вас по музыке. Иван подходит к яме, где барахтаются Алена и Лопахин: вы что здесь делаете? Алена: переживаем катарсис. Иван помогает им выбраться из ямы.

В раздевалке душевой Идрисыч говорит Ивану: твой подвиг, Зыков, не останется незамеченным. Жди грамоту за спасение утопающих. Алена: Иван, вы, кажется, куда-то шли? Иван: Алена Викторовна, я теперь человек вольный, так что вы мне не указ. Нет бы спасибо сказали. Иван уходит. Идрисыч выговаривает Алене: тебя человек, можно сказать, спас, а ты его воспитываешь. И потом, мы во ФСИН такую методику не утверждали, чтобы зэков топить. Алена: шок утверждали, Пал Идрисыч. Просто там чуть-чуть не срослось. Ничего, я это Лопахину так не оставлю, у меня еще воскресенье в запасе. Идрисыч: нет. Пиши объяснения, Неверова, и езжай домой. И чтоб до понедельника я тебя не видел! Это приказ.

В салоне самолета Пермских авиалиний устраиваются на своих местах Лида, Марина и Костя. Лида вздыхает: если бы папа был жив, он бы, конечно, взял другие билеты. Костя: ма, ну нет в этом сарае бизнес-класса. Появляется Жанна: бонжур, родня. Хотели без меня улететь? Ну что, какой у нас план? Костя: не твое дело. Жанна: давай, делопут, вводи в курс законную вдову. Банк и номер счета я запомнила, не соскочите. Как нагибать будем? Или просто предъявим права? Костя: короче, разговаривать буду я. Там штемпель был, что письмо обратно вернулось. Значит, Неверова деньги еще не трогала. Я в банк звонил, счет еще не обналичили. Жанна: а уникальным цифровым ключом, она, наверное, зэков в колонии пасет? Думай, умник, как у нее ключ выманить. Неверова работает в какой-то экспериментальной колонии, живет там рядом в поселке. Я тоже узнавала. Костя: не знаю, конечно, почему она в кэш не ушла. Но она оплатит мне всех британских лойеров, и я отменю аресты со всего, что не в Рашке. А это не какие-то там 50 миллионов. Лида: какой же ты у меня вырос красивый и умный, сынок. Достань на дне саквояжа бутылочку rose.

Верхоланцевы приезжают к Алене. Та в первый раз видит родственников со стороны отца. Алене показывают документы из банка. Это сколько же в рублях-то получается? Костя: почти пять миллиардов. Неплохо, да, сестренка? Алена: я не возьму эти деньги. Понимаете, Виктор Петрович эти деньги украл. Костя: откуда такая информация? Может, это кто-то другой украл, а не он. А может, папу кто-то обманул. Алена: вот моя мама точно так же и думала. А Виктор Петрович в 91-м году организовал пирамиду, а через полгода исчез. И все это повесили на маму. А она продолжала и любить его, и верить. Она вообще думала, что он умер. А когда узнала, что он жив, за полгода и сгорела. Только, пожалуйста, не принимайте это на свой счет. Я очень рада, что у меня теперь такая большая и дружная семья. А деньги мне не нужны. Я, кстати, так Виктору Петровичу и сказала. Он три года назад сюда приезжал. Я, правда, думала, что он хотел прощенья попросить, а он деньги предложил. Ну, я и сказала ему, куда эти деньги засунуть. Просто тогда еще я не провела работу над собой и не простила Виктора Петровича. Костя: сестренка, а давай папины деньги вкладчикам пирамиды вернем. Жанна: фамилию обелим, так сказать, людям поможем. Алена: точно! Надо всех разыскать, обзвонить, обрадовать. И чтоб всем по-честному досталось. Костя: без проблем, сестренка. Давай цифровой ключ. Папа же тебе его сказал? Алена: нет, никакие цифры он не говорил. Жанна: наверно, он какие-то бумаги оставлял? Алена: я же все ему обратно отсылала. Я всех подвела.

Алена потчует Верхоланцевых чаем. Костя: слушай, а можно мы тут переночуем? Просто, насколько я знаю, отелей у вас здесь нет. Алена: конечно! Сейчас чай допьем, и я постелю, а сама пойду к Янке, которая вас привела, там переночую. Правда, раскладушек на всех не хватит, кому-то придется спать на полу. Костя: даже не переживай. Ты нас так приняла, нам уже мягко. Алена растрогана: какие вы все прекрасные, светлые люди.

Ночью Верхоланцевы устраивают в доме Алены обыск, но безуспешно. Костя злится: за дебилов нас держит! В доме нас одних оставила, значит, уверена, что мы ничего не найдем.

Верхоланцевы поджигают дом Алены. На их крики «пожар!» сбегаются соседи, пытаются потушить огонь. Прибегает и сама Алена, спрашивает Верхоланцевых: вы как? Костя: еле выскочили. Алена обливает себя водой и бросается в горящий дом. Костя говорит матери: сейчас она нам ключ сама вынесет.

Алена выносит из пламени семейные фотоальбомы. Верхоланцевы их потрошат. Все пусто! Алена: что вы делаете? Костя: где цифровой ключ? Жанна: чего зависла? Говори уже! Алена в шоке: вы что, ради каких-то несчастных денег мне дом сожгли? Жанна: не такие уж они несчастные. Где ключ?

Приезжают пожарные. Алена в прострации наблюдает, как Верхоланцевы ругаются по поводу денег.

Судья оглашает приговор семье Верхоланцевых. За умышленное уничтожение чужого имущества назначить наказание в виде лишения свободы сроком на два года. Отбывание наказания назначить в колонии-поселении…

Яна шепчет Идрисычу: Паш, не надо было тебе этих мажоров к нам устраивать. Идрисыч кивает на Алену: да уж больно просила. Яна говорит Алене: они же тебя на улице оставили, еще и смотрят в наглую. Алена: вот я из них людей и сделаю.

Алена вынуждена поселится на территории колонии, в домике для длительных свиданий, где уже обитает Иван. Тот соседке не рад. Алена говорит, что они оба здесь работают, поэтому Идрисыч и дал добро. Она вручает Ивану листок бумаги: это правила совместного проживания. Иван: 27 пунктов. Ни хрена себе! Алена: Иван, внимательней. Пункт 7: не сквернословить. Иван: у меня тоже есть правила, Алена Викторовна. И самое главное – я теперь человек вольный и делаю, что хочу и когда хочу. Алена: вы правы, Иван. И я уважаю вашу свободу досрочно освободившегося. Но порядок нам с вами не помешает. Щеколду в ванной надо отремонтировать. Алена прикрепляет листок на дверь ванной: с обратной стороны – график дежурств. Сегодня, кстати, ваша очередь.

Верхоланцевых везут в автозаке. Костя пытается договориться с сопровождающим их Головановым: хочешь лялик? Короче, высадишь нас – мы потеряемся. А бабки тебе на карту. Голованов подманивает Костю поближе, делая вид, что хочет ему шепнуть что-то на ухо, после чего бьет дубинкой по решетке: значит, так, мажорик, я знаю, что у вас все конфисковали. Поэтому сидим и не питюкаем. Марина смеется над братом: жаль, у меня телефон отобрали, а то бы сейчас такой сторис запилила.

Автозак въезжает на территорию колонии.

Иван шинкует на кухне капусту, услышав голос Алены, он прячет початую бутылку водки под стол. Прибегает Алена: мне срочно нужна ваша соседская помощь. Мне нужны какие-нибудь гостинцы для Верхоланцевых. У вас есть что-нибудь? Иван: конечно, пользуйтесь. Штаны мои не нужны никому, например. Алена: но я же не виновата, их прямо сейчас привозят. Одолжите мне что-нибудь, я вам потом чипки куплю. Алена заглядывает в холодильник, обнаруживает там пирожки: это с чем? Иван: лук-яйца. Алена: отлично! С каким-нибудь афоризмом преподам. Иван: не, ну нормально? Эти уроды вам вон чё, а вы им вон чё. Алена: ну почему, сразу уроды? Просто им в жизни не повезло, у них не было шанса стать хорошими людьми. А вот моя методика этот шанс им даст. Просто для начала их надо накормить, баньку истопить, а потом уже и исправлять. Иван: может, мне тоже вам надо было дом спалить, например? Алена: вы пьяны, Иван? А то смотрите, можно быстро перестать быть досрочно освободившимся. Все, я побежала.

Верхоланцевых выводят из автозака. Перед ними на плацу выстроились все находящиеся в колонии осужденные. Из громкоговорителя раздается песенка кота Леопольда. Прибегает Алена, у нее в руках поднос с пирожками: с дороги голоден, дружок? Ну-ка, скушай пирожок! Костя: супер! Слушай, ну зачем тебе весь этот цирк? Давай пополам: тебе одной – двадцать пять, нам на всех – двадцать пять. Алена: я ж сказала вам, что никаких денег и никакого ключа у меня нету. Да и они вам не помогут стать людьми. А моя методика поможет. Возьмите пирожок. Костя опрокидывает поднос: ой, какой я неуклюжий. Голованов замахивается на Костю дубинкой. Алена: отставить! Живи, перевоспитывайся и нравственно расти, тогда с удачей вам в жизни будет по пути. Принцессу – в третий, неуклюжего – в девятый. Затем она обращается к Лиде и Жанне: а вы – за мной.

Голованов приводит Костю в комнату девятого отряда, который состоит из свирепого вида кавказцев.

В комнате третьего отряда Марина заявляет Яне: девушка, и чего вы меня в этот бомжатский хостел привели? Випку мне организуйте, я одна жить буду. Яна молча усмехается и уходит. Сидящая на одной из двухярусных коек зэчка говорит новенькой: подо мной и есть випка. Остальные хохочут.

Возле склада Алена демонстрирует Лиде и Жанне полуразобранную кровать: вот она, КДР-67. Кровать двухъярусная разборная. 67 – это год разработки. Жанна косится в сторону Лиды, ехидничает: по ходу, чья-то ровесница. Алена: послушайте, вам на этой кровати спать два года, поэтому надо вместе, дружно отнести ее в свой отряд. Лида: Аленушка, побойтесь Бога. Разве мало я с этой женщиной делила постель? И распорядитесь, пожалуйста, чтоб нам выделили людей. Алена: а вы что, не люди? Алена подмигивает работнику склада: Казанцев бы помог, но у него спина. Да вы не переживайте, главное – все делать дружно, как у кота Леопольда. Ну, дерзайте. Алена уходит. Лида ложится на матрас, говорит Жанне: что-то мне нехорошо. А ты свою сама собирай. Ступай, не стой над душой. Жанна: а ты бы не борзела! Она сбрасывает Лиду с кровати.

Кавказцы играют в нарды. Приходит Алена: а почему вы не на лесопилке? Адил: так мы ж во вторую смену. Вот, генералим. Алена: дело хорошее. А где новенький? Адил показывает пальцем на Костю, который стоит на коленях и трет тряпкой пол. Алена: это что за дедовщина? Кто вас учил слабых обижать? Адил: Аленушка Викторовна, дорогая, мы ему слова не сказали. Он сам за ведро схватился, как заведенный тут с тряпкой носится, мамой клянусь. Алена: ну, что ж. Тогда пять кругов оздоровительного бега. Вперед! Кавказцы уходят. Алена обращается к Косте: Константин, где ваше достоинство? Они ведь только с виду страшные. Костя: ты что, думала, засунула меня к этим шерстяным – и все, нет меня? А я везде выживу. Алена: так вы же просто унижаетесь. Костя: я не унижаюсь, а коннекшн налаживаю. И запомни: я еще доберусь до этих бабок и до тебя. Ты на эти бабки права не имеешь, мы друг другу – никто. А то, что батя на презиках сэкономил, тебя нашей родней не делает.

Алена выходит из комнаты. Кавказцы стоят под дверью. Алена: почему не бегаем? Адил: Аленушка Викторовна, мы же поняли, что вы просто хотели поговорить. Алена: правильно поняли. А теперь побежали! Адила Алена просит задержаться: помните, мы с вами читали сказку «Волк и семеро козлят»? Там был момент, когда волк хотел обмануть козлят. Адил: помню. А что? Алена: замечательно. Так вот, вашего новенького надо спровоцировать, поприставать к нему. Понимаете? Адил: ну и шутки у вас. Я лучше побегаю. Алена: да вы не поняли, это же понарошку. Надо просто поместить его в шоковую ситуацию, чтобы он понял, что трусить и пресмыкаться нехорошо. Надо помочь ему нащупать его человеческое достоинство. Адил: не буду я ни чье достоинство щупать. Алена: да вы только припугните. А как в драку полезет – все. Выбирайте, Адил Джанович: либо месяц на камнедробилке, либо УДО к Новому году. К Алене подбегает Голованов: там ЧП с вашей молоденькой.

Марина утащила ключи у надзирателя Цыренова и заперлась в изоляторе. Она заявляет: я с этими бабами жить не буду, здесь теперь моя випка. Алена: Марина, вы не понимаете, что это штрафной изолятор? Карцер, по-простому. Марина: ну и хорошо. У меня теперь тут будет личное пространство. Алена забирает через решетку ключи с полки: ну, випка – так випка. Идрисыч: Неверова, это что за цирк? Алена: действую согласно уставу. За нарушение режима осужденной Верхоланцевой назначаю сутки карцера. Идрисыч: выкрутилась. Принимается.

Возле склада осужденные с интересом наблюдают за дракой Лиды и Жанны, делают свои ставки.

Выполняя распоряжение Алены, Адил делает вид, что намерен вступить с Костей в сексуальную связь. Тот от страха забирается под стол, обнаруживает прикрепленные с обратной стороны столешницы ножницы и наносит ими удар по ноге «насильника».

Алена спрашивает Цыренова: как там дела в випке? Надеюсь, выводы сделаны. Марина: сделаны. Мы отсюда выберемся и на вас в разные суды подадим. А ты чего уставился, Том-Ям? Цыренов: разрешите обратиться, Алена Викторовна? Пожалеть надо эту несчастную девушку. У нас в деревне собака была, ее никто не любил, а она всех кусала. И однажды дядя Алдар ее бычьими хрящами накормил, и она доброй стала. Алена: ты что, предлагаешь накормить ее? Цыренов: нет, выпустить. Она злая такая, потому что ее никто не любил никогда. Марина возмущается: ты вообще знаешь, сколько по мне народу сохло? Цыренов: ну, наверное. Ты же красивая, просто человек дерьмо. Алена: ладно, выпускайте. Цыренов отпирает дверь карцера, Марина снова ее захлопывает: не пойду никуда. Сутки – так сутки.